Татьяна Луганцева - Жизнь прошла мило [сборник]
— Вот-вот… — недовольно заворчала Яна. — А мое состояние представляешь? Только что пришла в себя, вижу твое лицо и шевелящиеся губы и понимаю, что ничего не понимаю… Я подумала, что у меня мозги отказали, так сказать, отмерли!
— Извини, Яна. Я очень испугался, что не откачаю тебя. Яночка, дорогая, как я рад, что ты жива!
И на какое-то мгновение Евгений стал для Яны очень родным и близким. Ее затрясло.
— Ничего-ничего… Приходи в себя…
— Что это было? — спросила она.
— Нам повезло, что мы упали в воду, — сказал он.
— Да, уж… повезло, сомнительное удовольствие!
— Если бы разбились о скалы, мы бы уже не разговаривали.
— Лопнула шина? Авария? Я ничего не поняла… — честно призналась Яна, еще не чувствуя в себе сил подняться на ноги.
— Помощь уже в пути. Вызваны и полиция, и врачи. Люди, ехавшие за нами, увидели, что мы тонем. Они сразу же связались со службой спасения. Здесь все и все быстро работают! — похвастался он.
— И не помогли нам, — вздохнула она.
— Яна, о чем ты? Подними глаза! Сюда без альпинистского снаряжения не спуститься… Ну и полет… Это просто чудо, что мы живы.
— Шина лопнула? — спросила Яна, все еще не верившая, что она на этом свете.
— Яна, в нас стреляли. Пуля попала мне в плечо, и я не справился с управлением, — опустил он голову.
Яна с тревогой посмотрела на него, выплевывая и выкашливая последнюю воду из легких.
— Пулевое ранение? — выдохнула она. — Очень больно?
— Да уж, — с трудом улыбнулся Евгений.
— Так эта дырочка в лобовом стекле… — начала Яна.
— Нет, дырка на ветровом стекле не от того, что мы столкнулись с мотыльком или бабочкой, — сразу же ответил Женя. — Стреляли два раза. Первая пуля попала в меня, вторая повредила колесо, я думаю. Шина спустилась, машину развернуло и выкинуло с трассы, — пояснил Евгений.
А Яна не могла отвести взгляд от его плеча, на одежде проступала кровь.
— Ты кровью истечешь…
— Не бойся, помощь близко! Еще минут десять! — успокоил он ее.
В этот момент они услышали тарахтение мотора, и показался катер. Правильно. Подобраться к ним можно было только по воде. Яне сделали какой-то укол, и она совершенно успокоилась… Она подняла глаза к небу, по которому плыли беспечные облака, и слабо улыбнулась. «Я так хотела увидеть Норвегию, и вот я здесь… Ничего себе поездочка… Так сказать, во фьорд с головой — прямо из аэропорта! Как кружится голова…» — подумала Яна, закрывая глаза.
Катер укачивал ее на волнах, страх уступил место спокойствию. Она выжила, теперь они вне опасности, и это главное. Яна погружалась в спасительный сон, стараясь не думать о покушении. Мысли путались, ее обволакивала мягкая сонливость, и через минуту она уснула.
Яна Цветкова частенько бывала в разных больницах — посещала знакомых, да и саму ее госпитализировали много раз, поэтому норвежский госпиталь она смогла оценить по достоинству, ей было с чем сравнить! Больше всего поразили обилие света в палате и абсолютная чистота. Ощущение стерильности, словно в операционной, причем по всей больнице. При этом никаких запахов — ни тебе моющих средств с хлоркой, невкусной пищи из пищеблока и медикаментов. Чистый, свежий воздух. Кислород явно не давал залеживаться в кровати, поднимал на ноги, способствовал быстрому выздоровлению.
Яна сползла с кровати. Постельное белье хрустело от чистоты и свежести. Она запахнула ярко-синий больничный халат и вышла в просторный холл. Холл оказался безлюден. Яна решила прогуляться и отправилась по стеклянному переходу, соединяющему два корпуса, в соседнее здание. По дороге она столкнулась с Евгением. Он тоже был в халате, тапочках на босу ногу, но с букетом цветов.
— Ого! Ничего себе, ты тут уже принимаешь цветы от поклонников? — усмехнулась Яна, стараясь скрыть смущение.
— Вообще-то я иду тебя навестить. Но если уж ты повстречалась по пути — идем позавтракаем… Столовая здесь за углом — «кафе-быстро».
— Пойдем, с удовольствием… Я никогда не лежала в норвежских больницах, поэтому даже не могу предположить, чем здесь кормят.
Столовая при больнице оказалась просторной и необычайно светлой и так же блистала чистотой. Свободных мест было вполне достаточно. Вокруг было тихо, мирно и спокойно.
— Совсем как в санатории, — отметила Яна. — А сколько мы будем должны?
— Насколько я понимаю, еда для пациентов бесплатная. Все расходы покроют страховые выплаты, и лечение, и пребывание, и питание…
— Но ведь у меня же нет заграничной страховки, — забеспокоилась Яна.
— Это тебя не должно волновать, я заплачу любую сумму. По моей милости ты вляпалась в эту неприятную историю, это я пригласил тебя, — напомнил Женя.
— Да ты-то тут при чем? Я сама принимала решение… — несколько успокоилась Яна, решив, что судьба ей благоволит.
Яне, как всегда, попался надежный человек, за спиной которого можно чувствовать себя как за каменной стеной.
Она с удивлением отметила, что больным не подают стандартных крошечных порций манной каши и засохших бутербродов с тончайшим куском сыра. От такой лишенной витаминов пищи человек вряд ли мог быстро поправиться, только не умереть с голода.
В этой столовой обслуживали по принципу «шведского стола». Глаза разбегались от обилия здоровой, полезной и экологически чистой пищи. Широко были представлены блюда из яиц и молока, запеканки, пудинги. Видов десять салатов, фрукты, выпечка, чай, кофе. Отдельная стойка с диетической пищей.
— Вот это да! — Яна набирала себе на поднос все подряд. — При такой-то кормежке я согласна полежать в этой больничке хоть месяц. А то и перееду сюда на постоянное место жительства! Попрошу политического убежища!
— Нет уж… Больница не то место, где приятно находиться. Куда ты столько берешь? Лучше потом возьмешь добавки. Что ты жадничаешь?
— Все такое вкусное! — не унималась Яна. Она, как всякий русский человек, обожала халяву.
Они разместились за столиком у окна с видом на город. Яна накинулась на еду, а Женя с улыбкой смотрел на Яну.
— Аппетит хороший, значит, поправишься.
— Не жалуюсь… Ноги вот никак согреться не могут от переохлаждения, и в горле немного першит от сильного кашля. Вода была ледяная, бр-р! Ну, голос как у прокуренного мужика… Но это тоже пройдет… Ты-то как? Выглядишь неплохо…
— Пулю извлекли, плечо побаливает, кровопотерю восполнили, уколы сделали… — отчитался Евгений. — Готовлюсь к выписке.
Яна строго посмотрела на него:
— Так быстро? Может, торопишься? Все-таки огнестрельное…
— Не вижу необходимости. — Он пригубил кофе и закусил сэндвичем.
— А вот мне точно пора на выписку. Я-то здорова как корова.
— Вот вместе и выйдем, — согласился Евгений.
— Я бы еще полежала, в таких-то санаторных условиях, — потянулась Яна.
Она с воодушевлением приступила к салату из свежих овощей.
— Ты думаешь, что я ничего не понимаю? Ты повел себя как настоящий герой! Ты же мог утонуть из-за меня… Сначала потратил кучу времени, чтобы отстегнуть мои ремни, потом вытащил из воды и заставил мои легкие дышать. Тебе было бы легче бросить меня и спасаться самому.
— Я никогда бы так не поступил, даже не думай, — твердо ответил Женя, озираясь. — Жалко, тут курить нельзя.
— Послушай, — вытерла рот салфеткой Яна, — а кто стрелял-то? Полиция выяснила?
— Пока нет… Пулю отдали на экспертизу, оружие, из которого она была выпущена, по их базе не проходило. Место на скале, откуда стреляли, определили, но следов никаких. Полицейский сказал, что попасть прицельно в кого-либо из пистолета с такого расстояния было нелегко. Убийца, скорее всего, стрелял в машину наугад, целился или в бензобак, или по колесам, чтобы автомобиль сорвался в пропасть. Цель была достигнута.
— Так значит, все-таки покушение?
— В полиции считают, что да… Хорошо спланированная акция.
— Против тебя или меня? — уточнила Яна, чувствуя, что у нее начинает пропадать аппетит.
— По идее — да… Но ты в этой стране в первый раз, не успела еще обзавестись врагами, — пожал плечами Женя. — Поэтому…
— …убить хотели тебя, — поставила точку Яна.
— Полиция такого же мнения.
— Класс… — Яна набросилась на фрукты. — И кто же это?
Евгений рассмеялся, поморщившись от боли в плече.
— Если бы я знал… Я — такая душка, кому бы это понадобилось? Ума не приложу, — развел он руками.
— Это так кажется, — вздохнула Яна, отодвигая творожную запеканку, щедро политую брусничной подливой. Запеканка явно уже в нее не лезла.
— Наелась? — усмехнулся он.
— Что-то плохо мне… — Яна припала к стакану со свежевыжатым грейпфрутовым соком. — Здесь должно быть отличное хирургическое отделение.
